Элис Петерсон - Только будь со мной
8
Мы с мамой сидели в приёмной, стены которой были увешаны фотографиями бежевых, чёрных и коричневых лабрадоров в сиреневых попонах. Некоторые стояли, положив лапы на колени хозяевам. Некоторые собаки с гордым видом сидели рядом с инвалидными креслами, и счастливые хозяева обнимали своих четвероногих друзей. Я двигалась вдоль стены, читая подписи под изображениями. «Рейчел и Элвис». На Рейчел была мантия и шапочка выпускника, и она держала в руках диплом, к которому прикасался лапой Элвис.
На другой стене, рядом с туалетом, висела доска с вырезками из газет, на которых были изображены собаки, достающие продукты с полок супермаркета. Из соседней комнаты доносилась громкая музыка. Это были «Блэк Айд Пис»[10]. Я снова бросила взгляд на маму. Не могли мы случайно наткнуться на это место!
Не спеша, я приблизилась к двери. Вдруг она распахнулась, и в приёмную вошла полная женщина в джинсах, футболке и кроссовках. Она промчалась мимо нас с мамой, не обратив на нас никакого внимания. Я заглянула в соседнюю комнату, и моё сердце растаяло. Я увидела золотистых и чёрных щенков со смешными ушами и в малюсеньких сиреневых слюнявчиках. Один щенок прыгал через жёлтый обруч.
– Подожди… Назад… Молодец! – сказала ему пышногрудая женщина в сиреневой футболке.
– Ох, мама, посмотри на них, – громко вздохнула я.
– Могу я вам чем-нибудь помочь? – раздался мужской голос сзади нас.
Мы с мамой обернулись и увидели высокого темноволосого мужчину в толстовке из сиреневого флиса.
– Здравствуйте. Мы просто осматриваемся, – ответила мама, будто мы зашли в магазин одежды.
Он с сожалением покачал головой.
– Мы не любим, когда люди приходят на тренировки, не назначив предварительно встречу.
– Встречу?
– Да. Мы благотворительная организация «Друг человека[11]». – Он указал на логотип, вышитый на его толстовке: собака рядом с человеком в инвалидном кресле. – Мы обучаем собак для помощи инвалидам. Вам это интересно?
Он повторил вопрос. Я подняла голову и с удивлением осознала, что он обращается лично ко мне. Обычно ко мне обращаются через маму, говоря что-то вроде: «Она сегодня так хорошо выглядит!»
– Я не знаю, – ответила я. Внутренний голос негодовал. Конечно, тебе интересно! Скажи ему, что тебе интересно!
Лицо мужчины смягчилось.
– Стюарт Харрис. Исполнительный директор. – Он пожал маме руку. – Приятно познакомиться, миссис…?
– Брукс.
– А вы…? – обратился он ко мне, поскольку я забыла представиться.
– Кас, – пробормотала я.
– Простите, как? – Он был такой высокий, что ему пришлось наклониться ко мне, чтобы расслышать, что я говорю. Потом он слегка постучал пальцем по своему уху. – Со слухом беда. В моём-то возрасте.
Он лукавил: ему было не больше сорока пяти.
– Кас, – повторила я. Во рту у меня была пустыня Сахара.
– Смотрите, – сказал Стюарт, отводя нас от двери в другой угол приёмной. – Вообще нам запрещено проводить посторонних людей на тренировки. Но если вы пообещаете вести себя как мышки, то я разрешу вам посмотреть на щенков постарше.
Он аккуратно приоткрыл дверь.
– Эти ребята уже на продвинутом курсе тренировок, – гордо объявил Стюарт.
И снова моё сердце ёкнуло, только щенки уже были намного крупнее, но всё такие же подвижные. В комнате было шесть собак и каждая со своим тренером.
Мы расположились в углу, где стоял шкаф для хранения документов и стол с компьютером. Комната выглядела очень просто: серый пол, белые стены.
– Необходимо, чтобы комната выглядела как можно проще, – сказал Стюарт. – Чтобы ничто не отвлекало наших маленьких героев. Что вы делаете? – прошептал он.
Мама чистила сидение своего стула, отвлекая собак и тренеров звоном золотых браслетов.
– Стряхиваю собачью шерсть, – сказала она. – У меня от неё сыпь.
– У вас аллергия на собак? – удивился Стюарт.
– Сядь уже, мама, – взмолилась я.
Она последний раз провела рукой по сидению, прежде чем опуститься на него. Сделала она это с таким видом, будто под ней была плита с раскалёнными шипами.
Стюарт наклонился ко мне.
– Как видите, большинство наших подопечных – представители породы ретриверов, но у нас также есть гибриды пуделей и лабрадоров.
Он указал на чёрного лабрадудля с голубыми глазами и потрясающей кудрявой шерстью. Тот поднял с пола связку ключей и отнёс своему тренеру, девушке, которая сидела в инвалидном кресле. Я обратила внимание на то, что все тренеры были молодыми женщинами, и все они были одеты в сиреневые футболки и синие джинсы.
Стюарт сказал нам, что в этой комнате мы видим щенков в возрасте от четырнадцати до девятнадцати месяцев.
– Мы стараемся начинать тренировать наших щенков с семи недель от роду. Чем раньше мы начинаем, тем лучше. Они очень быстро учатся, схватывают всё на лету. Они впитывают знания и навыки, как губка.
Я с восторгом наблюдаю, как лабрадор шоколадного цвета бережно снимает перчатку с руки тренера.
– Умница! – сказала она, когда перчатка повисла в его зубах. Довольный собой, щенок положил её на колени тренера и завилял хвостом в ожидании угощения.
Другой лабрадор стоял у стиральной машины в углу комнаты и открывал её дверцу лапой, за что получал поощрение в виде кусочка морковки.
– Очень важно всегда поощрять их за хорошо сделанную работу, – сказал Стюарт. – Наши собаки не роботы и не рабы. Они не будут ничего делать, если не захотят. Но когда они найдут своего хозяина, то они сделают для него абсолютно все. Их любовь безусловна.
Мы с мамой наблюдали за щенком, который находился ближе всего к нам. Он сидел перед белым мусорным ведром с педалью.
– Что это за порода?
– Голдендудель.
– Какой дудль, простите?
– Голдендудль. Гибрид пуделя и золотистого ретривера. Пудели очень умные собаки, – добавил он шёпотом, будто раскрывал нам секретную информацию.
У тренера этого щенка было какое-то щёлкающее устройство, которое она пускала в ход, когда её подопечный делал всё правильно. Но как только он пытался открыть крышку ведра зубами, тренер переставала щёлкать. Щенок свалился на бок и подставил ей пузико, однако хозяйка не приласкала его, отчего тот очень расстроился. Мне казалось, что он уже давно не может решить эту задачку с ведром. Наконец он сел, наклонил голову набок и поставил лапу рядом с педалью. Тренер немедленно его похвалила, дала морковку и пощёлкала устройством. Наконец щенок снова занёс лапу и поставил её на педаль, открывая таким образом ведро под бурные аплодисменты своего тренера, меня и моей мамы.
